Первый испуг, вызванный появлением в Налоговом кодексе пункта 4 статьи 33 среди белорусских бизнесменов понемногу улегся. Отсутствие судебной практики реализации доктрины «деловой цели» порождает надежду, что принцип «все, что не запрещено, разрешено» еще поживет. Пока судьи и контролеры обсуждают, как поаккуратнее обращаться с новым инструментом, бизнесмены и их консультанты продолжают изобретать новые схемы ухода от налогов.
Предпринимателям недосуг ждать, пока чиновники разберутся с применением придуманных ими норм. Дело должно вертеться. Например, закупает импортер какие-нибудь китайские чапельники. Красная им цена – 3 условные копейки за штучку, но продавать мы их здесь собираемся по 3 уе. Натурально платить налог на прибыль при 10 000% наценки никто не собирается. А потому товар быстренько пропускается по документам через парочку зарубежных фирм-"прокладок" – одну офшорную, а вторую более-менее приличную. Формально обе фирмы с импортером никаким боком не взаимозависимы (кто там учредители и директора – дело темное), так что требования контроля трансфертных цен тут не применяются. На выходе получается контрактная стоимость, скажем, 2,7 уе, по которой товар растамаживается и приходуется. Потом этот товар продается в республике по помянутые 3 уе, налоги платятся вполне умеренные, а перед поставщиком в бухучете числится должок, который можно не погашать. То есть настоящему-то поставщику мы давно заплатили все, что ему причитается. А долг висит перед "прокладкой", которая стоит в конце цепочки по ту сторону границы. С точки зрения Указа № 178 все чисто: импортная часть внешнеторговой сделки завершена, товар получен, а если за него нерезиденту не уплачено, наши контролирующие органы не в претензии.
Но возникают некоторое затруднение. Кредиторскую задолженность по истечении срока исковой давности подп. 3.9 ст. 174 НК требует списать во внереализационный доход и обложить налогом на прибыль. При определенных масштабах деятельности сумма порой бывает весьма солидная. Практически та самая, от которой мы один раз уже ушли.
Отдавать в бюджет когда-то «сэкономленные» деньги, естественно, не хочется. Тогда начинается вторая часть оптимизационного балета.
Дано: у нас висит липовая «кредиторка», от которой надо избавиться, ничего никому не плативши. Вариант № 1: провести реорганизацию путем выделения и передать должок выделенной компании, которая тут же начнет применять УСН. Со временем при отсутствии деятельности в течение 24 месяцев подряд компанию ликвидируют по инициативе регистрирующего органа (подп. 3.3 п. 3 Положения о ликвидации, утв. Декретом № 1). А поскольку ликвидационный баланс будет таким же, как когда-то разделительный, потери окажутся минимальными. К тому же «упрощенка» без ведения бухучета позволяет задолженность вообще похоронить – в книге учета доходов и расходов ее даже не видно.
Вариант № 2 гораздо сложнее. Создается дочернее унитарное предприятие, благо сделать это у нас, благодаря декрету № 1 – сплошное удовольствие. Времени уйдет немного, расходы на регистрацию невелики, а уставный фонд может быть чисто символическим – его минимальный размер законодательством не ограничен. Правда применять «упрощенку» такое УП не вправе (подп. 2.4 ст. 324 НК).
На новенькое УП мы сбрасываем кредиторскую задолженность по договору перевода долга. Разумеется, с согласия кредитора (что затруднений не представит – он, хоть и нерезидент, но свой). В результате кредиторская задолженность в бухучете нашей компании останется, но теперь уже перед «дочкой». У той, в свою очередь, образуется обязательство перед первоначальным кредитором-нерезидентом и дебиторская задолженность по своему собственнику – он же материнская компания.
Затем по решению этой компании дебиторка ей же и передается. Почему бы и нет: собственник УП может распоряжаться его активами по своему усмотрению. А поскольку дебиторская задолженность, несомненно, актив, такая операция вполне допустима. Тем более, что передача имущества (работ, услуг) в пределах одного собственника по его решению или решению уполномоченного им органа реализацией не является и внереализационным доходом не признается (подп. 2.7.2 ст. 31, подп.4.8 ст. 174 НК). Следовательно, никаких налоговых последствий не возникает.
Далее, поскольку получается совпадение должника и кредитора в одном лице, обязательство прекращается, как и предписано ст. 383 ГК. После этого наше УП должно тихо умереть. В целях эвтаназии можно продать его какому-нибудь джигиту в дальнем регионе союзной державы, а потом организовать с помощью грамотных юристов процедуру банкротства. Если налоговикам нечего больше делать, пусть ищут нового собственника за хребтом Кавказа и сами с ним разбираются.
Ничто из перечисленного выше не запрещено законодательством. Правда, есть определенный риск. Если сумма достаточно велика, она обязательно попадется на глаза проверяющим. И у них, скорее всего, появится желание задать кучу неприличных вопросов:
- чего ради затеялась такая суета, явно подпадающая под понятие «дробление бизнеса»?
- есть ли тут какая-то деловая цель, помимо ухода от налогов, или будем шить пункт 4 ст. 33 НК?
- не является ли вся многоходовочка притворной сделкой, призванной замаскировать фактическое прощение долга, которое повлекло бы включение всей суммы "кредиторки" во внереализационные доходы с обложением налогом на прибыль?
- как вообще образовался такой должок и что за такой добренький дядя нерезидент, годами его не взыскующий?
Разумеется, вы встанете в позу невинных страстотерпцев и приметесь взывать к презумпции добросовестности. Дескать, не виноватые мы, пока не доказано иное. Но если контролер попадется достаточно настырный, он вполне может доказать это «иное»: что УП создавалось исключительно для погашения кредиторской задолженности, возникшей в результате использования схемы транзитного посредничества для ухода от налогов. И договор перевода долга заключался исключительно для того, чтобы скрыть обязательство, не списывать его в положенные сроки на финансовые результаты и не платить налоги еще раз.
И тогда уже вам придется опровергать аргументы налоговиков или ДФР, высасывая из пальца обоснование существования "дочки" на благо вашего бизнеса. Если они покажутся суду недостаточно убедительными (УП-то никогда не работало), то вполне можно залететь. Как минимум на корректировку налоговой базы по помянутой ст. 33 НК с доплатой в бюджет, а максимум – на несколько лет за уклонение от налогов по ст. 243 НК.
Сядут, разумеется, директор с главбухом, а не консультанты, втюхавшие им хитрую схему «оптимизации»…
