За экономическими проблемами последних месяцев почти забылись планы принятия директивы «О дополнительных мерах по развитию предпринимательской инициативы и стимулировании деловой активности в Республике Беларусь». Однако власти по-прежнему намерены принять такой документ. Его очередная версия вновь направлена на обсуждение в бизнес-союзы.
Несмотря на явный приоритет ручного управления экономикой, в правительстве признают, что частный сектор в целом имеет больший потенциал роста, чем госпредприятия, и намерены им воспользоваться. Собственно выхода почти не остается — «с учетом современных вызовов, внутренних и внешних угроз, а также ограниченных инвестиционных ресурсов», как указано в преамбуле проекта. Есть также понимание, что этот потенциал не может быть реализован, если существенно не изменятся правовые и экономические условия для создания новых и развития существующих субъектов малого и среднего предпринимательства, а также без коренного изменения отношения госорганов к частникам. А потому декларируется, что первые «должны видеть в субъекте предпринимательства партнера — налогоплательщика, работодателя, инвестора, новатора». Остается лишь дождаться пересмотра системы управления экономикой, состава и функций органов государственного управления и госпредприятий.
В первую очередь, для этого нужно завершить формирование базовых условий развития частного бизнеса. В частности, придется усовершенствовать правовые условия, в т.ч. установить критерии определения субъектов малого и среднего предпринимательства с учетом международной практики, не только по числу работников, но и по объему годовой выручки. Обещается возмещать по решению суда ущерб, причиненный собственникам в результате неправомерного ограничения (прекращения) права собственности, а также совместно с бизнес-союзами постоянно проводить правовой мониторинг принятых решений, в т.ч. ненормативных правовых актов, по вопросам экономической деятельности, гарантий неприкосновенности частной собственности. На основе такого мониторинга должны вноситься предложения по изменению законодательства. Впрочем, это не означает, что сфера применения конфискации существенно ограничится.
В очередной раз обещается упрощать и сокращать административные процедуры, расширять сферу применения электронного документооборота.
Главный вопрос — собственность
Ударная задача в этой сфере — обеспечить защиту прав собственности и иных вещных прав на уровне наиболее инвестиционно-привлекательных стран. Как реализовать столь дерзкий тезис — не уточняется. В упомянутых странах для этого имеются независимая судебная система, приоритет права над интересами, которые чиновники любят величать государственными или стратегическими, а также ряд других формальных и неформальных институтов, отсутствующих у нас. К примеру, в проекте директивы обещается запретить действия, направленные на лишение (прекращение) имущественных прав субъектов предпринимательской деятельности, в т.ч. принудительное внесудебное списание денежных средств со счетов (что, впрочем, не коснется взыскания платежей в бюджет и государственные внебюджетные фонды). Заодно обещан 3-летний срок исковой давности по приватизационным сделкам.
Развитию частной собственности должно способствовать упрощение передачи в безвозмездное пользование или в собственность предпринимателей для реализации инвестпроектов, а также по вовлечению в хозяйственный оборот неиспользуемого и неэффективно используемого имущества сельхозпредприятий и потребсоюзов. Другие сегменты почему-то не упомянуты. Еще одна «свежая» идея — передавать частным компаниям на конкурсной основе в доверительное управление низкорентабельные и убыточные предприятия. Заметим, что на 1 августа к первым можно отнести в республике более 290 предприятий (с рентабельностью менее 5%), а вторых — 1589 (т.е. каждое пятое). И это — не считая малых организаций. Так что раздача может оказаться грандиозной. Но пока не определены ее условия, радоваться такому прорыву рано, да и неясно, найдутся ли у частников ресурсы и желание. К тому же печальный опыт «МОТОВЕЛО» показывает, что иной раз «новая метла» добра не приносит.
Вновь обещается исключить вмешательство госорганов в процесс ценообразования и сохранить госрегулирование цен только в отношении товаров организаций-монополистов, социально значимых товаров (работ, услуг), определяющих жизненный уровень населения, а также в случаях, установленных международными договорами. Иными словами чиновников обяжут соблюдать требования законов «О ценообразовании» и «О противодействия монополистической деятельности и развитии конкуренции». Спасибо и на этом.
Планируется усовершенствовать порядок оказания господдержки субъектов МСП, внедрить механизмы ее оказания на конкурсной основе независимо от формы собственности исходя из приоритетов социально-экономического развития, а также создать финансовую организацию, специализирующуюся на предоставлении гарантий и контргарантий заемщикам.
Приоритетным направлением в проекте названо развитие производственного предпринимательства. Так что торгово-посредническим фирмам заведомо «не светит». Впрочем, производственникам лишь обещают обеспечить на конкурсной основе возможность участия в распределении квотированных сырьевых ресурсов, выкупа в заявительном порядке объектов, арендуемых в течение 3 и более лет, в рассрочку на 3–5 лет (с исчерпывающим перечнем оснований для отказа). Также обещается выработать и реализовать систему мер по стимулированию аутсорсинга, развитию производственной кооперации и субконтрактации между крупными и мелкими организациями, облегчить частникам доступ к инженерной и транспортной инфраструктуре, создать условия для развития производств с полным циклом переработки и высокой добавленной стоимостью, основанных на местном сырье, принять спецпрограммы кредитования перспективных проектов по ставкам, корреспондирующим с уровнем инфляции.
Мягче надо с ними
Особое место в проекте занимают фискальные вопросы. Одной из основных мер стимулирования добросовестного исполнения налоговых обязательств и деловой инициативы почему-то считается введение 3-летнего моратория на внесение изменений, направленных на увеличение количества и (или) ставок налоговых и неналоговых платежей, а также усложняющих порядок расчетов. Это не касается налоговых льгот, установленных до принятия новой директивы (за исключением льгот, предусмотренных Декретом от 7.05.2012 № 6, и Законом «О свободных экономических зонах»). Продолжится совершенствование налогового администрирования в целях снижения временных и трудовых затрат на уплату налогов, в т.ч. посредством расширения сферы применении особых режимов налогообложения. Остается выяснить, как это обещание сочетается с намерениями властей ограничить доступность этих режимов ради борьбы со схемами ухода от налогов. Одновременно государство намерено отказаться от предоставления индивидуальных налоговых льгот и установить исчерпывающий перечень случаев предоставления льгот категориального характера.
Не осталась без внимания и контрольная деятельность. Придать ей предупредительный характер, перейти к преимущественному использованию профилактических мер, направленных на предотвращение правонарушений, собирались еще в Директиве № 4 и отчасти реализовали. Теперь же обещается обеспечить защиту прав руководителей предприятий на деловой риск и уточнить критерии его признания обоснованным. По-видимому, нормы, внесенные Законом от 5.01.2015 № 241-З в ст. 39 УК и ст. 5.4 КоАП, эту задачу не решили.
Облегчить бремя проверок должно «систематическое взаимодействие» контролирующих органов и бизнес-союзов по вопросам практики применения и совершенствования законодательства об административных правонарушениях в целях исключения норм, не отвечающих требованиям времени и имеющих исключительно «штрафную» направленность. Также предлагается приостанавливать деятельность предприятий только по решению суда. Это должно ограничить злоупотребление Указом от 5.12.2014 № 567 — если все промахи торговли не будут расцениваться как покушения на жизнь, здоровье и безопасность граждан.
Не минул проект традиционный призыв обеспечить однозначное правовое регулирование и стабильность законодательства, повышение качества его подготовки, принимать решения в пользу субъектов предпринимательской деятельности и граждан в случаях неясности или нечеткости предписаний нормативных актов. Из Директивы № 4 в ее римейк перекочевало и систематически невыполняемое обещание о вступлении в силу нормативных актов, касающихся бизнеса, не ранее чем через 3 месяца после опубликования и невведении их «задним числом». Столь же зыбким представляется намерение законодательно закрепить предварительное общественное обсуждение проектов нормативных актов с бизнес-ассоциациями. Нынешняя практика обсуждений делает их малоэффективными, а право «совещательного голоса» позволяет игнорировать мнение деловых союзов и общественно-консультативных советов, сколь бы плановой ни была их деятельность. К тому же проекты, касающиеся денежно-кредитной политики, порядка расчетов и валютного регулирования, обсуждать с бизнесом не обязательно.
Весьма позитивным может стать появление института обязательной оценки регулирующего воздействия проектов нормативных правовых актов, затрагивающих интересы бизнеса, — особенно если этот институт будет независимым и к его мнению прислушаются законодатели. Столь же полезным (при аналогичных условиях) станет мониторинг эффективности нормативных актов за 3 года действия с последующим решением о его применении, пересмотре или отмене.
Итак, некоторые из очередных директивных обещаний неоднократно звучала в последние 3–5 лет, а иные даже прямо закреплены в действующем законодательстве, но почему-то не реализуются на практике. Но предприниматели, несомненно, будут чрезвычайно благодарны чиновникам за благие намерения, независимо от того, сбудутся ли они на деле.
Comments