Среди стран «глобального Юга» у Беларуси становится все больше перспективных друзей. Довольно далеких в географическом смысле, но очень близких во многих других отношениях. Один из таких партнеров – Экваториальная Гвинея.
Еще 3 месяца назад Беларусь заключила с Экваториальной Гвинеей межправительственные соглашения о безвизовых поездках для владельцев дипломатических и служебных паспортов, о сотрудничестве в сфере культуры и образования, в области здравоохранения и медицинской науки, а также рамочное соглашение об экономическом, торговом, культурном, научном и техническом сотрудничестве. Теперь запланировано заключение соглашений о поощрении и взаимной защите инвестиций, сотрудничестве и взаимной помощи в таможенных делах, взаимной защите секретной информации, а также об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от уплаты налогов. Такой разнообразный пакет несомненно создает прочную базу для партнерства.
Хотя дипломатические отношения между двумя странами были установлены еще в 1992 году, в географии белорусской внешней торговли Экваториальная Гвинея практически не видна. Да и на глобусе ее нелегко заметить между Габоном и Камеруном примерно за 6 тысяч км от Минска. Территория – 28,1 тыс. кв. км – примерно в 7 раз меньше Беларуси, население – около 1,7 млн человек.
Когда-то в XV веке ее открыли португальцы. Но к рукам этот кусок западного берега Африки прибрали конкуренты: сначала испанцы, потом англичане, потом опять испанцы. С 1844 по 1968 годы Экваториальная Гвинея была единственной на континенте испанской колонией.
После обретения независимости здесь 11 лет весьма эффективно правил Франсиско Масиас Нгема – сын колдуна из племени фанг. Он быстро определил правила жизни без колониального ига: запретил все политические партии, кроме своей, объявил журналистику преступлением, которое каралось смертью. Диссидентов, священников и просто шибко умных частично перебили, а остальных пересажали. Преступлением было даже ношение очков. «Я хоть и сам из народа, но не дурак. – говаривал Нгема. – А они очки надевают, чтобы над трудящимися издеваться».
По конституции, принятой в 1972-м, Нгему провозгласили пожизненным президентом. На этом посту глава государства активно занимался экономикой. Цены на товары и услуги устанавливал лично, а заодно назначил себя главой единственного банка в стране. На этом поприще Нгема принял радикальные меры диверсификации государственного бюджета – держал половину валютных запасов у себя дома под кроватью, а вторую половину закопал в джунглях. Но что-то пошло не так – большая часть этой заначки сгнила.
Чтоб народ не умничал и не портил зрение, школы, газеты и библиотеки позакрывали, а в церквях иконы и кресты заменили портретами вождя. В конце концов электричество тоже отключили.
Стабильность власти обеспечивалась массовыми репрессиями. Больше всего досталось племени буби – коренному населению острова Биоко, а также белому меньшинству — испанцам, оставшимся в стране после провозглашения независимости. Те, кто не успел бежать, оставив все имущество, попросту перерезали. Правовая система была доведена до совершенства. Противников режима судили особые «суды кенгуру», выносившие приговоры со скоростью прыжка австралийской зверюшки. В 1975 году под рождество 150 диссидентов были расстреляны на местном стадионе. Всего же за 11 лет было казнено почти 80 тыс. человек.
От таких креативов около 2/3 населения разбежались кто куда. Не помогло остановить релокацию ни уничтожение рыбацких лодок, ни минирование дороги в соседний Камерун.
Разумеется, такие нюансы не мешали Нгеме дружить с СССР. За абяцанки строить социализм и бороться с империализмом у Москвы в те времена можно было неплохо поживиться. Советские специалисты фактически создали и снарядили экваториально-гвинейскую армию, вели разведку полезных ископаемых. В качестве бонуса советские спецслужбы получили в пользование базу наблюдения на вершине вулкана Пико-Басиле.
Другим фактором стабильности Нгема считал назначение на все высшие руководящие посты своих родственников. На том и погорел. 3 августа 1979 г. в Экваториальной Гвинее произошел переворот и новым президентом стал Теодоро Обианг Нгема Мбасого – командующий нацгвардией, начальник главной тюрьмы и по совместительству родной племянник Масиаса. Обиженный дядюшка удрал в джунгли со всей государственной казной. Когда его нашли, он дожевывал последние купюры национального достояния (это не шутка, а реальный факт).
По совокупности всех управленческих подвигов пожирателя народных купюр приговорили к расстрелу. Но случилась неувязочка. Экс-президент напомнил своим гонителям, что происходит из древнего рода колдунов, а потому запросто восстанет из могилы, придет к бунтовщикам и съесть их печень. Угроза произвела на гвинейских солдат неотразимое впечатление. Удивляться тут нечему – в школы-то они не ходили, о чем приговоренный сам же позаботился. Так что собрать расстрельную команду никак не получалось. Но племянник тоже был не лыком шит. В магию он не верил, а потому нанял специалистов из Марокко, которые предрассудками не страдали и 29 августа 1979 г. привели приговор в исполнение.
Преемник вел себя полиберальнее, хотя особо расслабляться населению тоже не давал. Правда, школы открылись, казнят поменьше, очки, а также несколько партий и газет разрешили. Но все выборы с почти 100-процентным результатом неизменно выигрывает Нгема, успевший слегка состариться за 44 года правления (кстати, он ровесник президента США Джо Байдена). За это время на долю правителя выпало немало тревог – одних попыток государственного переворота в стране было 12. Но каждый раз как-то обходилось. Неудивительно, что местные госСМИ уверяли, что господин Обианг Нгема «подобен богу на небесах» и находится «в постоянном контакте со всевышним». Кстати, его предшественник себя тоже таковым считал.
Джек-пот выпал Экваториальной Гвинее в 1995 году, когда американцы нашли там нефть (которую почему-то проглядели советские геологи), а затем и газ. Они-то и обеспечивает сейчас 90% национального дохода страны, а также львиную долю экспорта и место в ОПЕК. Большая часть углеводородов поставляется в США. Еще вывозится понемногу кофе, какао, древесина, тропические фрукты, но они особой погоды не делают. Наверно, африканским друзьям пригодятся белорусские наработки по созданию аграрных кластеров и помощь в посеве ряда культур. Если, конечно найдутся аналогичные источники финансирования и взойдут белорусские семена. Кстати, в Экваториальной Гвинее выращивают батат, маниок, бананы, кокосы, гевею, кофе и какао, развито рыболовство, Правда, на него вместе с сельским и лесным хозяйством приходится всего 2% экономики.
Благодаря нефти и крайне низкой базе старта по темпам роста ВВП по ППС с 1990 по 2018 год Экваториальная Гвинея занимает 1-е место в мире: за 28 лет рванули на 10 998% – в 5 раз больше Китая, занимающего по этому показателю 2-е место. Беларуси с ростом на 242% не угнаться. Но по номиналу у Экваториальной Гвинеи ВВП за прошлый год составил всего 11,8 млрд $, а в 2019 году Экваториальная Гвинея лишилась права беспошлинно ввозить свои товары в страны ЕАЭС, в т.ч. в Беларусь, поскольку по уровню ВНД не относится к категории «наименее развитых стран» по классификации Всемирного банка.
Теперь в Экваториальной Гвинее есть свои банки, страховые компании, собственный университет, торговые и деловые центры. Идет строительство, есть даже местная ипотека. Объем экспорта товаров и услуг – 180,2 млн, импорта – 476,6 млн. Все это не мешает огромному имущественному расслоению. Фешенебельные небоскребы соседствуют с запущенными трущобами.
Нефтегазовых доходов вполне хватило президенту и его близким родственникам на особняки в Париже и Малибу, парк роскошных автомобилей, яхту за 380 млн $ и суперджет за 33 млн, и коллекцию вещей Майкла Джексона и статуи своего кумира (есть такое хобби у сына главы государства и вице-президента Теодоро Нгема Обианга Манге). Только на повышение благосостояния населения не хватило. По данным международных организаций уровень бедности в стране составляет 76,8%, распространенность ВИЧ-инфекции – 6,9%, заболеваемость туберкулезом – 275 на 100 000 человек. Так что сотрудничество в сфере медицины с кем-нибудь там бы очень пригодилось. Хотя по оценкам Всемирного банка, в Экваториальной Гвинее системы здравоохранения и соцзащиты вообще не существует.
Впрочем, по размеру богатства на одного взрослого, белорусы ненамного опережают экваториально-гвинейских друзей: 34,5 тыс. $ против 30,3 тыс. – если верить швейцарскому исследованию Global Wealth Report. Правда, медианная сумма в РБ побольше – 18,5 тыс. против гвинейских 7,5 тыс. Бедняков, имущество которых тянет менее 10 тыс. там 58,7% (для сравнения, в РБ –37,7%). Коэффициент Джини, характеризующий уровень неравенства в Экваториальной Гвинее по данным GFR составляет 87,1% (что в целом характерно для большинства африканских стран), тогда как в Беларуси он равен 67% (на уровне самых развитых стран Европы).
В придачу налоги в Экваториальной Гвинее вполне знойные. Ставка индивидуального и корпоративного подоходного налога – по 35%. Одно облегчение: ставка НДС у них 15%.
Экспорт нефти долго обеспечивал семейству Нгема лояльность Запада ко всему, что происходит в стране: от коррупции до расправ с оппозицией и подозрений в каннибализме. Но в конце концов в США и Европе устали закрывать глаза на факты зашкаливающей коррупции, отмывания денег и расправ. Да и сам Запад со своим чистоплюйством и лицемерием надоел гвинейскому вождю. После очередной попытки переворота в 2004 году он забрал свои сбережения из американских банков и объявил стратегическим партнером Пекин. Китайцев, не озабоченным байками о правах и свободах, такое партнерство вполне устроило. Они тут же затеяли у новых африканских друзей кучу инфраструктурных проектов: от возведения новой фешенебельной столицы Маламбо-2 до планов строительства своей военно-морской базы на стратегически важном берегу Гвинейского залива. Но европейцы бывшего друга в покое не оставили. На сына – вице-президента завели кучу уголовных дел в США, Великобритании, Швейцарии, отобрали часть нажитых самоотверженным трудом сокровищ и наложили санкции.
Чему можно поучиться у Экваториальной Гвинеи – так это лингвистической толерантности. В стране сразу 3 государственных языка: испанский, французский (с 1985-го) и португальский (с 2011-го), плюс 5 местных языков, имеющих статус региональных. Так что поговорить с местными жителями можно по-всякому.