Нацбанк принимает отчаянные меры, чтобы позволить банкам финансировать реальный сектор экономики. Для этого будут использоваться экстраординарные пруденциальные инструменты. Пока они считаются временными – до конца текущего года. Но мало на свете столь постоянных явлений, как временные меры. К тому же, в дальнейшем, скорее всего, придется изыскивать еще больше вариантов поддержания возможности кредитования хотя бы, ключевых сегментов экономики и отдельных предприятий.
Во-первых, регулятор разрешает банкам не учитывать влияние курсовых разниц после 1 февраля 2022 г. при классификации активов, подверженных кредитному риску, и условных обязательств, а также формировании специальных резервов по ним. То есть, позволяется закрыть глаза на последствия 30-процентой девальвации на стоимость активов при оценке рисков и создании резервов. Напомню, на банки не распространяются нормы указа от 12.05.2020 № 159, позволяющие не списывать до конца текущего года на внереализационные доходы и расходы курсовые разницы, образованные в 2020 – 2022 гг., а с принятием указа № 93 – до конца 2025 года. Пока дело не дошло до столь же откровенного искажения финансовых результатов в банках. Но первый шаг уже сделан.
Во-вторых, при оценке достаточности у должника поступлений в иностранной валюте банкам разрешается включать в расчет входящего потока российские рубли и китайские юани независимо от валюты кредитной задолженности. До сих пор для этих целей принимались только средства в валюте, совпадающей с валютой задолженности, а также в валюте, в которой обязательства присутствуют в исходящем потоке, и (или) в СКВ, которой теперь будет остро не хватать. Остается пытаться компенсировать потери валютной ликвидности неконвертируемыми юанями и даже токсичными российскими рублями. Это позволит закрывать глаза и реальное финансовое состояние должников и на валютные риски, которые от таких мер еще больше возрастают. Но в нынешних обстоятельствах придется не обращать внимания на подобные риски – авось прокатит.
В-третьих, при расчете достаточности нормативного капитала теперь можно снижать степень риска по кредитам, выданным ранее по ставке, превышающей расчетную величину стандартного риска, с 500 до 100%. Напомним, такая поблажка в 2020 г. допускалась только в отношении системно значимых заемщиков. Теперь банкам можно закрывать глаза на риски практически по любым должникам.
Кроме того, банкам рекомендовано в 2022 году считать приоритетным направление прибыли за 2019–2021 годы и нераспределенной прибыли прошлых лет в резервный и уставный фонды, и не выплачивать дивиденды. Это вполне логично: в нынешних условиях приходится беречь каждую кроху активов и пассивов. Так что акционерам придется умерить свои аппетиты, тем более, что деваться им некуда: избавиться от белорусских акций, даже банковских, теперь будет весьма проблемно. К тому же, раздача кредитов высокорисковым заемщикам, в сочетании с девальвацией и другими факторами, скорее всего повлечет потребность белорусских банков в докапитализации.
К примеру, по расчетам Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования, из-за санкций российским банкам в 2022–2023 гг. может понадобиться дополнительно 3,5 трлн ₽ (около $33 млрд), в т.ч. со стороны государства – 2,2 трлн руб. То есть, на докапитализацию банков в РФ и нужно изыскать почти 1% ВВП за два года. Вероятно, у нас будут примерно такие же потребности – примерно $ 1,5 - 2 млрд. Но у государства может не хватить средств из-за потери экспортных доходов, а российские собственники ряда белорусских банков сами оказались в сложном положении. Так что разбрасываться кредитами особо не приходится...