Посчитать, во что обойдется очередной пакет санкций, принятых недавно Евросоюзом против белорусских властей – задача интересная. Но ответа у нее нет. Даже приблизительно. Нельзя простой арифметикой оценить, сколько потеряет отечественная экономика и какую часть этих потерь удастся компенсировать за счет мер, обещанных нашими чиновниками.
Небывалые секторальные санкции выглядят на первый взгляд небывало эффектно. На второй выясняется, что они содержат кучу оговорок и отсрочек, которые, казалось бы, сводят весь эффект на нет. На третий взгляд возникает ощущение, что со временем последствия санкций окажутся весьма тяжкими.
Бессмысленно подменять масштаб грядущих санкционных проблем суммированием статистики экспорта калийных удобрений, грузовиков и нефтепродуктов, выручки авиаторов, вычитанием импорта немецких комплектующих и доходности еврооблигаций. Потери от санкций, вводимых ЕС и США, не измеряются прямым сокращением объемов внешней торговли и финансирования. У них будет сложный мультипликативный эффект. Сегодня нельзя даже приблизительно оценить, какая часть экспортных поставок переориентируется на другие страны, как и кем получится заместить импорт, попавший под санкции, на каких условиях удастся заключить новые сделки и получится ли завершить действующие контракты. Возможно некоторые поставки пойдут через посреднические структуры России или чьи-то еще. Допустим, удастся переориентировать поставки калийной продукции на Азию и Африку. Но при этом неизбежны существенные потери – оставшиеся покупатели не преминут воспользоваться ситуацией и продиктуют выгодные для себя скидки. Объем этих потерь пока трудно подсчитать. Еще в «мирные» времена около 80% отечественного экспорта и импорта приходилось на 10 стран, а 2/3 – на пять. Теперь же концентрация еще больше вырастет, причем с потерей наиболее выгодных рынков. Если это и увеличит зависимость от России, то ненамного. Почти все интеграционные «дорожные карты» по слухам и так подписаны, мы по уши в российских кредитах, а переориентировать экспортные потоки с Клайпеды на Усть-Лугу в Минске грозятся с сентября прошлого года.
Затраты на попытки обхода санкций обычно значительны, и их тоже следует включить в ущерб от санкций. К тому же такие попытки рискованны. В мировой практике достаточно инструментов для выявления схем, в которых санкционные товары поставляются под видом произведенных или формально переработанных в третьих странах. Такими схемами неоднократно пользовались и некоторые белорусские компании, которых время от времени ловил Роспотребнадзор. У европейских контролеров в данной сфере тоже имеется кое-какой опыт – было бы желание его применить. Другой вариант – когда одни санкции смыкаются с другими в единую ловушку. К примеру, возможно, российские компании начнут покупать произведенные из их нефти на белорусских НПЗ нефтепродукты и продавать в Европу как свои. Но тут есть проблема американских санкций, которые грозят серьезными неприятностями за сотрудничество с некоторыми белорусскими предприятиями. Так, ряд российских авиакомпаний уже облетают Беларусь стороной.
Возникнут неудобства у бизнесменов, попавших в санкционные списки. Конечно, формально сложить руководящие полномочия и переписать свои акции на троюродную тещу несложно, но манипуляции такого рода быстро раскрываются. Выявлять фактических владельцев и бенефициаров контролеры всех стран давно научились. В придачу есть журналистские консорциумы, всегда готовые развернуть разоблачительную кампанию.
Большая часть ущерба от санкций вообще носит косвенный характер – из-за неформальных ограничений, которые прямо в решениях американских и европейских властей не упомянуты. Даже в тех секторах, где никаких прямых запретов нет и не предвидится, появляются сигналы о дополнительных рисках, причем очень значительных. Это весьма негативно отразится на торговом и платежном балансе. Ряд компаний и банков попросту не захотят иметь дело с теми, кто конфликтует со всеми развитыми странами мира. В такие точки не идут инвестиции, новые технологии и масштабные проекты. Откажутся от сотрудничества с «токсичным» партнером некоторые западные компании, которым ни к чему имиджевые потери. Изоляция не станет сплошной, но будет весьма болезненной. Потеря всех геополитических преимуществ российскими или китайскими кредитами не компенсируется. Даже, если их в самом деле удастся получить и не отдавать.
Разумеется, европейские и американские власти не станут вводить санкции, способные нанести ущерб их экономикам. Если какие-то потери неизбежны, то тут же создается механизм их компенсации. Здесь ключевую роль играет «весовая категория». Скажем, санкции против РФ и некоторых российских компаний могут серьезно повлиять на цены мировых сырьевых рынки. Цена вопроса большая. Западу она на самом деле по карману, но выходить из зоны финансового комфорта и огорчать свой бизнес не хочется. Поэтому тут до секторальных санкций до сих пор не доходило. С Беларусью все проще – даже полного эмбарго на внешнюю торговлю и инвестиции не требуется. При этом давить на жалость к простым людям больше не получится. Ну да, санкции, введенные против властей, неизбежно отразятся на всем населении. При этом всерьез досадить ответными санкциями «коллективному Западу», отдельным европейским странами или транснациональным корпорациям не получится – слишком скромная доля Беларуси в мировой экономики. Поэтому приходится точечно «бомбить» по собственным воронежам и бобруйскам, чтобы продемонстрировать свою крутизну публике. Которой приходится платить за это зрелище дважды, если не трижды.
Собственно, в этом и заключается смысл санкций. Во-первых, они «тормозят» режим, не соблюдающий международные обязательства, ограничивая его ресурсы и вынуждая к переговорам (как Иран в ядерном вопросе). Во-вторых, санкции влекут ухудшение уровня жизни, способное спровоцировать недовольство населения. А там и до «цветной революции» может дойти. Или не сможет. Конечно, если массы одержимы великой идеей, то можно десятки лет терпеть – как на Кубе и в Северной Корее. Но примеры СССР, ЮАР времен апартеида, Сербии при Милошевиче, показывают, что экономические и житейские проблемы, порожденные, в т.ч. и санкциями, постепенно разрушают верность идее. Если она даже имеется. Это всего лишь вопрос времени. У Евросоюза и США его так же много, как свободно конвертируемой валюты. У нас, к сожалению, туго с тем и другим.
Есть еще одна сторона. Сокращение валютной выручки даже не на 25, а на 5-6% может повлечь достаточное неприятные экономические последствия. Допустим, сократится ВВП на 3-4 или на 13-14% или даже на 24%. Что с того? За последние 15 лет мы неоднократно переживали кризисы с девальвациями, гиперинфляцией, обвалом ВВП, падением производства и экспорта. Помнится, в 2011-м рубль обесценился втрое, а в 2014-м ВВП упал на 28,5% в долларовом эквиваленте (до сих пор не восстановился). И ничего, все утерлись. Тогда власти винили во всем мировые кризисы и подведомственное население: плохо работаете, живете не по средствам, дисциплина хромает. А полу-административно-командная, полу-социльно-ориентировання модель, разумеется, ни при чем. Теперь появится шикарная возможность объяснять все экономические провалы, чиновничьи просчеты и социальные проблемы вражескими санкциями. На них же свалят последствия обещанных ответных мер, которые ударят не столько по Америке с Европой и их корпорациям, сколько по нам с вами...