Инновационные тенденции в современном мире складываются на фоне экономической ситуации, полной неопределенности. Это состояние зафиксировали авторы очередного Глобального инновационного индекса, но объяснять его не рискнули.
Глобальный инновационный индекс (Global Innovation Index – GII) ежегодно составляется Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС). Индекс ранжирует 132 экономики на основе 80 показателей, характеризуют инновационное развитие стран, исходя из их инновационного потенциала и условий для его воплощения. Поэтому индекс рассчитывается как взвешенная сумма оценок двух групп показателей: располагаемые ресурсы (институты, человеческий капитал и наука, инфраструктура, уровень развития рынка и бизнеса) и условия для проведения инноваций (развитие технологий и экономики знаний, результаты креативной деятельности).
Очередное 16-е издание индекса получило странное название «Инновации в условиях неопределенности». У авторов были для этого веские причины.
Внешне все выглядит почти благополучно. Показатели технологического прогресса в области информационных технологий, здравоохранения и энергетики продолжают расти. Вычислительная мощность «зеленых» суперкомпьютеров выросла за год более чем в 1,5 раза, Стоимость энергии из возобновляемых источников снижается (солнечной – на 12,8%, ветряной – на 13,2%), аккумуляторные батареи подешевели на 7,1%, секвенирование генома – на 23,3%. Растет число роботов и электромобилей, расширяется охват мобильной связью. Однако после бурного роста в 2021 году инновационные процессы и инвестиции в них в 2022 году несколько замедлились. Так, число научных публикаций выросло всего на 1,5% (до 2 млн статей), мировые расходы на НИОКР корпораций с наибольшими затратами в этой сфере достигли исторического максимума — 1,1 трлн $, но прирост вложений сократился с 15% в 2021 г. до 7,4% в 2022-м, а объем венчурных инвестиций снизился на 37,8%. Число международных патентных заявок достигло рекордных 280 тыс., хотя оно увеличилось всего на 0,3% – самый низкий темп роста с 2009 года.
Неоднозначно выглядит география инновационных процессов. Развитые богатые страны все еще остаются лидерами, но все явственнее проступают контуры перераспределения
В текущем году, как и в прошлом, лидерами рейтинга остались Швейцария, США и Швеция. За ними следуют Великобритания, Сингапур, Финляндия, Нидерланды, Германия, Дания и Южная Корея. Но их активно догоняют страны, толерантно именуемые в исследовании «экономиками со средним уровнем дохода»: Китай (12 место), Турция (39), Индия (40), Вьетнам (46), Бразилия (49), Филиппины (56), ЮАР (59), Индонезия (61), Иран (62). В рейтинг 50 ведущих экономик попали Саудовская Аравия (48) и Катар (50-е).
Среди постсоветских стран лучший результат у Эстонии (16 место), Литвы (34), Латвии (37). Значительно отстали Украина – 55 место, Молдова – 60, Грузия – 65, Армения – 72, Казахстан – 81, Узбекистан – 82, Азербайджан – 89, Кыргызстан – 106, Таджикистан – 111. Россия, потеряв 4 строчки, заняла 51 место, оказавшись в рейтинге инноваций ниже всех остальных стран «старого» БРИКС, кроме ЮАР. Замыкают рейтинг Бурунди, Нигер и Ангола.
До недавних пор считалось аксиомой, что лидерство развитых стран в сфере инноваций обеспечивается за счет высокого уровня образования, значительных инвестиций (как государственных, так и частных), а главное – благодаря институциональной среде, сформированной на основе демократических ценностей и верховенства закона. Однако сейчас специфическая институциональная среда не мешает некоторым странам получать достаточно высокие результаты. Например, Иран занимает по качеству институтов в нынешнем рейтинге 131 место, а по креативным результатам – 43-е. У России это соотношение 110 и 53, Аргентины – 123 и 51, Турции – 105 и 27. Судя по данным исследования, иные страны довольно успешно компенсируют отсутствие верховенства закона и перекосы рынка денежными вливаниями и беззастенчивым отжиманием технологий у развитых стран.
Разрыв инновационного потенциала (как его по инерции понимают западные аналитики) и результатов инноваций наглядно виден в сравнении показателей лидеров рейтинга GII и стран БРИКС+, а также возможных претендентов на зачисление в этот блок.
Особая ситуация сложилась в Беларуси. Здесь ухудшение институциональной среды до определенного рубежа не мешало развитию инноваций, но затем заметно отразилось на позиции в рейтинге. Если в 2020 г. страна занимала в индексе GII общее 64 место, в 2021-м – 62-е, то в 2022-м опустилась на 77-е, а в нынешнем индексе – 80 место. При этом по индикатору «институты» страна опустилась с 77 места в 2016 г. на 128-е в нынешнем рейтинге. По этому показателю Беларусь опережают даже Гондурас и Никарагуа (126 и 127 места). Ниже остались только Мозамбик (129), Зимбабве (130), Иран (131) и Боливия (132). По потенциалу инноваций Беларусь занимает 88-е место, а по результатам инновационной деятельности – 66-е. Для сравнения, в 2020 г. по этим позициям республике отводились 67 и 61 места соответственно.
При этом Беларусь занимает 24 место среди 33 стран с доходом выше среднего (по ППС) и только 38 место среди 39 стран Европы. По мнению авторов исследования, относительно ВВП показатели Беларуси ниже ожиданий по уровню ее развития. Однако республика производит больше инновационной продукции по сравнению с уровнем ее инвестиций в инновации.
Возможно, такой результат обусловлен особенностями распределения индикаторов. Самый высокий показатель отмечен в категории «человеческий капитал и исследования» – 37 место, развитие технологий и экономики знаний – 47, инфраструктура – 71. Гораздо слабее выглядят показатели развития бизнеса– 74 место, творческие результаты (нематериальные активы, креативные товары, услуги и интернет-творчество) – 88-е, развитие внутреннего рынка – 99-е.
Среди сильных сторон белорусской экономики в субиндикаторах отмечены создание мобильных приложений и качество ISO 9001 (2 место), доля выпускников естественных и инженерных специальностей (9 место), доля экспорта услуг ИКТ, % в общем объеме торговли (10 место), полезные модели по происхождению (12 место), доступ к ИКТ и охват высшим образованием (22 место), соотношение учеников и учителей в средней школе (24 место), наукоемкая занятость (27 место), использование ИКТ (28 место).
Отставание наблюдается по таким параметрам, как объем вкладов мировых корпоративных инвесторов в НИОКР (40 место), оценка единорогов (48 место), глобальная стоимость брендов (74 место), рыночная капитализация в процентах к ВВП (77 место), финансирование стартапов и масштабирования (81 место), политика и культура предпринимательства (82 место), объем сделок с венчурными инвесторам (90 место), отношение полученного венчурного капитала к ВВП (96 место), нормативное качество (121 место) и верховенство закона (126 место).
Такие оценки не совсем точно характеризуют инновационную среду как Беларуси, так и остальных стран. Дело в том, что традиционно рейтинг охватывает данные за 3 последних года, а некоторые параметры берутся за еще более ранние периоды. Например, для Беларуси показатели расходов на образование и НИОКР взяты за 2019 год, доступ к ИКТ, диверсификация промышленности, сложность производства и экспорта – за 2020-й, финансирование стартапов и число патентов – за 2021-й, расходы на программное обеспечение и цитируемые документы (индекс Хирша) – за 2022 г. и т.п.
Разумеется, за 3 года часть показателей, использовавшихся при составлении индекса, устарела. Некоторые данные, которые позволили бы оценить последние инновационные достижения белорусской экономики за 2022 год до сих пор не появились. А кое-что, покопавшись, можно найти в качестве иллюстрации к индексу GII.
Например, из имеющихся данных Белстата следует, что в прошлом году затраты организаций промышленности РБ на инновации сократились по сравнению с 2021 г. на 27,7% в текущих ценах, а объем отгруженной инновационной продукции (работ, услуг) и услуг инновационного характера – на 2,9%. При этом доля таких продукции и услуг в общем объеме отгруженной продукции (работ, услуг) и оказанных услуг сократилась за год с 18 до 16,3%, причем на внутреннем рынке эта доля снизилась с 52,8 до 49,1%, а на внешних – осталась на уровне 0,6%. Внутренние затраты на НИОКР уменьшилось с 0,6% ВВП в 2018 г. до 0,48% в 2022-м, количество поданных заявок на патенты за это время сократилось на 37,4%, число выданных патентов – вдвое, а действующих патентов – на 30,2%.
Доля добавленной стоимости продукции среднетехнологичных и высокотехнологичных отраслей в общем объеме добавленной стоимости обрабатывающей промышленности сократилась с 40,6% в 2018 году до 39,4% в 2022-м, причем на долю высокотехнологичных производств приходится всего 5,9%, а среднетехнологичных производств высокого уровня – 33,5% (годом ранее – 5,5 и 34,9%).
Также в 2022 г. по сравнению с 2018-м количество студентов, обучающихся в вузах РБ, уменьшилось на 15%, магистрантов – на 28%, аспирантов – на 17,6%, а присуждение ученой степени кандидата наук – на 37%: с 489 до 308.Численность студентов и магистрантов на 10 000 сократилось за 5 лет с 300 до 259, а дипломированных специалистов и магистров – с 200 до 149.
Состояние перечисленных показателей и, тем более, институтов, вряд ли сильно беспокоят регуляторов РБ. Не очень мешают и попытки развитых стран, столкнувшихся с новой геополитической реальностью, ограничить авторитарным режимам доступ к передовым технологиям. Но они поздновато спохватились. Созданию барьеров мешают жадность корпораций и те самые правила глобальной торговли, которые Запад сам же когда-то сочинил. Если же дело доходит до санкций, то их влияние сводится к минимуму обходными схемами и легализацией параллельного импорта, позволяющей игнорировать иные интересы владельцев прав на объекты интеллектуальной собственности. Впрочем, и актуальность инновационного развития кое-где существенно потускнела. Как показывают последние события, «примитивизация» экономики не мешает делать ракеты и перекрывать кислород…