Всякое бухгалтерское дело желательно делать вовремя. Не позже, но и не раньше. Опоздать иной раз хуже, чем поторопиться. Если ситуация изменится – придется переделывать, а там и до ошибки недалеко. Вроде мелочь, а обойтись может дорого.
Подобная история случилась с одной компанией.
Дело от 17.08.2022 № 156ЭАП2220 было так. В ходе внеплановой проверки налоговики обнаружили у ООО «П» необоснованное, по их мнению, завышение в 4 квартале 2019 г. резерва по сомнительным долгам на 1,3 млн рублей, что повлекло завышение внереализационных расходов, учитываемых при налогообложении прибыли. Сумма недоплаты налога на прибыль 233,4 тыс. рублей показалась предприятию чрезмерной, нарушение – более чем спорным. Но попытка отсудить претензии проверяющих оказалась неудачной.
Напомню, подп. 3.48 ст. 175 НК позволяет белорусским предприятиям включать такой резерв в состав внереализационных расходов – при соблюдении определенных правил и в ограниченных размерах. Этим правом наше предприятие и воспользовалось. Что же не так?
Угадайте с трех раз.
Может долга не существовало вообще, или он на самом деле не был сомнительным, т.е. не оплаченным вовремя?
Нет, в судебном решении наличие сомнительной дебиторки не оспаривалось.
Тогда, наверно, неправильно определили срок возникновения задолженности, в зависимости от которого определяется долга, включаемая в создаваемый резерв?
Опять мимо.
Значит, наверняка вышли за рамки лимита 5% выручки, в пределах которого разрешается включать резерв во внереализационные расходы?
Такая оплошность тоже не обнаружена.
Нипочем не угадаете.
Вся беда скрывалась в положении об учетной политике. В этот документ, принятый в конце 2018 г., были в марте следующего года внесены изменения и дополнения, которые, как на грех, подписал замдиректора, оказавшийся не уполномоченным на столь важное действие лицом. На чем и поймали злоумышленников бдительные налоговики.
Для неосведомленной публики поясню. Учетная политика – это совокупность способов организации и ведения бухгалтерского учета, принятая организацией. Она излагается в особом внутреннем документе – положении, которое подписывается главным бухгалтером и утверждается руководителем организации. В реальности руководитель, чаще всего ни хрена в бухучете и учетной политике не смыслит, а потому ставит свою утверждающую подпись не глядя, всецело полагаясь на главбуха.
На том компания и погорела. Проверяющие скрупулезно выяснили, что на замдиректора К.Г в 2019 году было возложено исполнение обязанностей директора всего на 2 недели – 13 - 26 марта – в связи с командированием и отпуском директора М.С. Именно в последний день этого периода К.Г подмахнул приказ об утверждении изменений и дополнений в учетную политику, касающихся резерва по сомнительным долгам. Но по документам директор был в отпуске с 18 по 22 марта, а 26 числа уже находился на работе: в табеле учета рабочего времени неопровержимо стояла «восьмерка» и зарплата за этот день исправно начислена. Объяснить, что директор работал удаленно, не удалось.
Суды всех инстанций согласились, что если директор имеется в наличии, его заместитель не вправе подписывать злополучный документ. Следовательно, приказ недействителен, начислять резерв с включением его в состав внереализационных расходов компания не имела права, а потому доначисление налога выглядит вполне законным.
Руководствуясь такой логикой, суды всех инстанций отклонили доводы представителей ООО о неправильном толковании и применении норм пункта 1 статьи 9 закона о бухучете, где разъясняется, кто полномочен утверждать учетную политику.
Об остальных нормах, по-видимому, даже и толковать не попытались. А зря.
Начнем с того, что резервы по сомнительным долгам в бухгалтерском учете создаются в обязательном порядке, если имеется сомнительная дебиторская задолженность. При этом раскрытию в учетной политике подлежат применяемые способ и методика расчета резервов (п. 45 Инструкции Минфина № 102). Но формирование таких резервов в налоговом учете является правом организации, которое никак не увязано с учетной политикой. Собственно, и увязывать тут нечего – правила формирования резерва в п. 3.48 ст. 175 НК вполне однозначны, зависят исключительно от периода просрочки платежа и ничего общего с инструкцией № 102 не имеют. При этом в НК не регламентируется, как налогоплательщик должен оформлять решение о реализации этого права. Единственное требование – резерв создается по результатам инвентаризации дебиторской задолженности, причем проводить ее даже позволяется в порядке, отличном от установленного инструкцией Минфина № 180 порядке (письмо МНС от 29.08.2019 № 2-2-10/01952).
Так что наличие или отсутствие в положении об учетной политике записей о создании резерва для целей налогообложения вряд ли вообще должно иметь значение.
В данной истории есть еще один интересный нюанс. Положение об учетной политике злополучного ООО на 2019 год было утверждено приказом от 22.12.2018, которое честь по чести подписал директор, облеченный всеми надлежащими полномочиями. Естественно, положение основывалось на нормах законодательства, действующих на момент его утверждения. Но, как на грех, 30 декабря 2018 законом № 159-З была утверждена новая редакция Налогового кодекса, в которой после 5-летнего перерыва в составе внереализационных расходов появились резервы по сомнительным долгам. Натурально, многие бухгалтеры, вместо того, чтобы прилежно штудировать новинку, опубликованную 31 декабря, легкомысленно строгали салатики и наряжали елочку. Правда, кое-кто пытался отвлечь учетную публику от праздника описанием грядущих новшеств, но их не шибко слушали.
Потом за составлением деклараций, баланса и прочей текучкой изучить новинку и принять меры тоже было недосуг. Так что до поправок в учетную политику руки доходят аккурат к концу марта. Для белорусских бухгалтеров – обычное дело. Мало кто помнит, что бизнесу когда-то обещали принимать подобные нормативные акты заблаговременно. Да и традиция не спешить, чтобы потом не переделывать, постепенно утрачивается. Вот и появляются такие накладки с далеко идущими неприятностями. Надо же, было случиться такому невезению, чтобы директора не оказалось на месте, чтобы собственноручно подписать бумажку, форма которой гораздо важнее содержания…