Апрельский баланс внешней торговли товарами выглядит довольно грустно. Экспорт по итогам 4 месяцев сократился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 2,6%, импорт – на 6,1%. Слегка радует лишь двукратное сокращение отрицательного сальдо (с 888,4 до 426,2 млн. $). Таким образом, с выполнением планов роста экспорта товаров и услуг в текущем году на 6,3% и достижением 50-миллиардного рубежа в 2025-м могут быть проблемы.
Власти надеются, что положение исправит переориентация внешней торговли на Россию, Азию и Латинскую Америку, а также меры поддержки экспорта.
Заблокированный из-за санкций экспорт Беларуси в страны Евросоюза и Северной Америки премьер министр РБ Роман Головченко оценил в $16-18 млрд. в год. "Естественно, мы не можем потерять этот объем экспорта и должны его переориентировать на другие рынки, в том числе азиатский, африканский, Ближнего Востока и Арабского залива" – утверждал глава правительства (залив вообще-то Персидский, так что с ориентировкой надо поаккуратнее – ЛФ).
Еще в конце мая первый заместитель премьер-министра РБ Николай Снопков уверял, что отечественная экономика «адаптивна к агрессивным действиям». Но скромный рост экспорта в I квартале уже в апреле сменился спадом, а рост поставок отдельных отраслей не компенсирует ситуацию с энергоносителями и калийными удобрениями, которую Белстат более года не публикует.
Тревожную оценку белорусской внешней торговле дает ЕАБР в майском прогнозе. Так, экспорт товаров в I квартале тг. упал на 19,1% г/г в физических объемах, причем в марте поставки сократились на 36,3% г/г после уменьшения на 17% г/г в феврале и на 1,1% в январе. Основной причиной ЕАБР считает сокращением поставок за рубеж продукции попавших под ограничения отраслей, в первую очередь калийных удобрений и нефтепродуктов. Выручает только конъюнктура: благодаря глобальному подорожанию сырья, цены экспорта увеличились на 29,8% г/г в I квартале. Но по мере сокращения поставок значимость ценового фактора будет ослабевать. Физические объемы импорта товаров в I квартале тг. под давлением санкций и неопределенности сократились на 12,7%, причем в марте — на 33,2% г/г. Добавлю, что по данным Белстата при значительном росте средних цен и одновременном уменьшении физических объемов экспортных поставок индекс покупательной способности белорусского экспорта за год сократился с 113,4 до 90,4%.
Ралли объемов экспорта-импорта давно стало привычным явлением в белорусской экономике. Однако движение в сейчас движение в «минус» начинает затягиваться.
Можно предположить, что эти процессы по крайне мере частично связаны с потерей премиальных западных рынков. Так удельный вес стран ЕС в экспорте товаров сократилась с 25,3 до 22,5%, тогда как доля стран ЕАЭС выросла с 44,1 до 47,3%, в т.ч. России – с 41,7 до 45%. Одновременно в импорте доля стран ЕАЭС выросла с 55 до 62%, в т.ч. России – с 54,5 до 61,6%, тогда как доля стран ЕС сократилась с 16,5 до 13%, а остальных стран – с 28,5 до 25%.
В частности, доля РФ в общем объеме товарооборота Беларуси за год выросла с 48,7 до 53,4%, Польши – с 4,1 до 4,2%, Турции – с 1,3 до 1,4%, тогда как доля Украины сократилась с 7,3 до 7%, Китая – с 6,9 до 6,7%, Нидерландов – с 3,7 до 3,1%, Германии –с 4,4 до 2,8%, Литвы – с 2,1 до 1,9%, Казахстана – с 1,3 до 1,1%. Забавно, что доля США осталась на уровне 1,1%, несмотря на весь обмен санкциями. В итоге степень географической концентрации экспортных поставок выросла с 2 005 в I квартале 2021 г. до 2 279 в январе-марте тг. – в основном за счет роста доли РФ.
Заметим, что если экспорт в стоимостном выражении в I квартале рос по всем группам товаров, то по импорту в РБ увеличились исключительно за счет роста поставок промежуточных товаров (+7,9%), тогда как поставки инвестиционных товаров сократились на 8,9%, а потребительских – на 5,3%, в т.ч. продовольственных – на 4,5% и непродовольственных – на 5,7%. Вероятно, эта тенденция будет только усиливаться. Во II квартале ЕАБР ожидает сохранения слабой динамики импорта в условиях ослабления инвестиционной и потребительской активности. экономический спад в Беларуси усилится вследствие ожидаемого сокращения потребительской и инвестиционной активности, а также снижения экспортных поставок.
Интересно, что в I квартале 2022 г. экспорт белорусских товаров в Китай вырос на 37% до 288,8 млн. $, а китайский импорт – сократился на 4,7% до 926,9 млн. Это позволило сократить отрицательное сальдо с прошлогодних 761,3 млн. $ до 638,1 млн. (в I квартале 2021 г. отрицательное сальдо составляло). Рост стоимостных объемов экспорта в Китай обеспечен увеличением на 8,4% поставок промежуточных товаров (которые занимают более 2/3 нашего экспорта) и продовольственных товаров в 3,9 раза. Одновременно поставки инвестиционных товаров сократились на 57%, а непродовольственных – на 52%. Остается надеяться, что такой обвал не помешает планам правительства заместить поставками в Китай потерю рынков Украины и «недружественных» стран. Впрочем, эти группы товаров занимаю лишь незначительную долю экспорта в КНР. В то же время импорт промежуточных товаров из Китая вырос на 28,4%, инвестиционных – на 6%, тогда как поставки непродовольственных товаров сократились на 18,3%, а продовольственных – на 47,8%.
Дальнейшие перспективы еще мрачнее. "С июня премиальный европейский рынок будет закрыт для древесины, черных металлов и изделий из них, цемента, шин, а это порядка $1,8 млрд экспортной выручки. – заявил 25 мая Н. Снопков. – В целом санкционные ограничения и утрата украинского рынка оцениваются в $14 млрд потерь экспортной выручки до конца года, или около 30% снижения экспорта".
Импортные ограничения «коллективного Запада» напрямую затрагивают отрасли промышленности, на которые приходится около 10% ВВП Беларуси. Это химическая, нефтеперерабатывающая и нефтедобывающая промышленность, деревообработка, металлургия, производство резиновых и пластмассовых изделий, прочих неметаллических минеральных продуктов. Прямое влияние рестрикций на выпуск этих отраслей оценивается меньше 10% ВВП: часть производимой продукции идет на внутренний рынок, часть поставляется в страны, не вводившие ограничения; рестрикции имеют отложенный характер, и какая-то доля подпавших под них товаров может быть переориентирована на другие рынки. ЕАБР оценивает прямой негативный эффект для ВВП от сокращения производства в отмеченных отраслях в этом году на 2,3%. В 2023 г. выпуск может сохраниться на уровне 2022 г., если удастся адаптировать промышленность к новым условиям.
По оценкам ЕАБР потеря ненефтяного экспорта в Украину может стоить нашей стране около 0,3% ВВП в текущем году и 0,4% в следующем, даже если удастся переориентировать $2 млрд поставок на другие рынки. Еще 0,7% отнимут прямые потери ВВП от транспортных ограничений, учитывая, что около 5% ВВП приходится на транспорт, в грузообороте которого порядка 15–20% занимают международные автомобильные перевозки. Примерно такими же были потери в II квартале «ковидного» 2020 г., но сейчас надеяться на быстрое восстановление не приходится. В результате транспортная отрасль может потерять в текущем году более 10% добавленной стоимости, подсчитали в ЕАБР.
Дополнительные потери от сокращения выпуска отраслей, попавших под ограничения, и ИТ-сектора могут суммарно составить около 2% ВВП в 2022 г. и 0,5% ВВП в 2023-м, от падения экономики России – 2,7% и 1% соответственно. Пока невозможно оценить последствия финансовых ограничений, а также запрета ЕС на поставки в Беларусь ряда категорий машин и оборудования на общую сумму почти в $1 млрд (т.е. около 14% всех таких поставок).
Помнится, в недавнем прошлом во всех программах фигурировали планы многовекторности внешней торговли и диверсификации экспорта по формуле «1/3 ЕАЭС – 1/3 ЕС – 1/3 страны «дальней дуги». К примеру, в программе правительства на текущую пятилетку был даже установлен индикатор выполнения этих задач – ежегодное увеличение на 4 процентных пункта совокупной доли стран ЕС и "дальней дуги" в экспорте товаров (без учета нефти, нефтепродуктов, калийных и азотных удобрений). Теперь с этими мечтами приходится надолго попрощаться. Им на смену приходят призывы о "сдвиге в Азию", где видятся «новые возможности для развития».
Не худо бы подкрепить такие сдвиги какими-нибудь цифрами и фактами. Но даже приблизительное знакомство с ними показывает, что рынки за пределами ОЭСР или тесно завязаны на «недружественные» страны, или отличаются крайне низкой платежеспособностью и набором разнообразных и высоких рисков. Да и «сдвигать» придется весьма значительные объемы. К примеру, по итогам прошлого года экспорт в одну только Польшу был больше, чем во все страны Африки и Латинской Америки вместе взятые, а в Литву, Нидерланды и Великобританию – больше, чем во все страны Азии, включая Китай. Если же просуммировать объемы экспорта в «недружественные» страны и «перспективные» с точки зрения апологетов евразийской автаркии регионы, картина получается еще нагляднее.
Значительные изменения наблюдаются во внешней торговле услугами. Их экспорт в I квартале тг. увеличился всего на 1,2% по сравнению с I кварталом 2021 г. – до 2,27 млрд. $, а импорт уменьшился на 12%– до 1,07 млрд. $. При этом доля стран ЕАЭС, особенно России, в экспорте существенно выросла, тогда как доля ЕС сократилась – пока примерно до уровня бурного 2020 года (см. диаграмму). Вероятно, в дальнейшем, по мере роста санкционного давления, географические и отраслевые изменения будут еще заметнее – если не появятся какие-нибудь компенсаторы .
Пока эффект санкций в отдельных сегментах выглядит весьма ощутимо, а в некоторых его вообще не видно. К примеру, удельный вес транспортных услуг вырос с 41,9 до 43,2%, строительных – с 3,8 до 4,3%, телекоммуникационных и компьютерных – с 31,9 до 33,8%, услуг по ремонту и техническому обслуживанию – с 1,3 до 2,2%, финансовых и операционного лизинга – с 0,7 и 0,8 до 1%. Доля платы за пользование интеллектуальной собственностью осталась на уровне 1,3%. В то же время доля поездок уменьшилась с 5,6 до 3%, рекламных и маркетинговых услуг – с 4,9 до 3%, услуг в области архитектуры, инженерных и прочих технических услуг – с 1,3 до 1%, других услуг –с 6,5 до 5,7%. При этом объем транспортных услуг вырос всего на 1,9%, причем авиаперевозки сократились вдвое, трубопроводные – на 26,4%, морские – на 23,4%, а перевозки пассажиров – на 29,7%. Объем строительных услуг вырос на 13,8%, причем если за рубежом наблюдался рост в 1,7 раза, то на внутреннем рынке спад составил 38%. Объем финансовых услуг вырос почти в 1,5 раза, тогда как инжиниринговых услуг – сократился на 17,1%, а рекламно-маркетинговых – на 40,1%. Объем компьютерных, телекоммуникационных и информационные услуг вырос всего на 4%. Интересно, что ранее эти услуги в статистике разделялись, причем экспорт компьютерных услуг росли двузначными темпами.
В свою очередь импорт услуг сократился на 12%, в т.ч. услуг по ремонту и техобслуживанию – на 13,9%, транспортных – на 4,3%, строительных – на 28,4%, инжиниринговых – в 2 раза, операционного лизинга – на 55,7%, рекламных и маркетинговых услуг – на 44,7%. С принятием 6-го пакета санкций, по-видимому, импорт услуг сократится еще больше.
Скорость адаптации белорусской экономики к изменившимся условиям функционирования в ЕАБР считают «сильно неопределенной» и не берутся точно оценить ни объемы и темпы переориентации выпадающего экспорта, ни вторичные эффекты снижения валютной выручки на потребительскую и инвестиционную активность. Какие уж там оценки, если коварный запад в любой момент может ужесточить санкции, а перспективы скорого налаживания цепочек поставок неочевидны. При неблагоприятном развитии событий банк прогнозирует падение белорусского ВВП в 2022 г. более чем на 10%.
«Бонус» ситуации во внешней торговле – торможение девальвации благодаря сокращению импорта. Это позволило отыграть мартовское падение рубля и отчасти компенсирует сокращение валютных экспортных доходов. Правда, девальвационные ожидания сохраняются, но у населения и бизнеса все меньше возможностей воплотить их в скупку валюты. Тем не менее, белорусский рубль с начала года ослаб на 10,8% к корзине иностранных валют (по состоянию на 6 июня). Пока обходится без радикальных мер, вроде введенных в РФ. Но, по мнению ЕАБР белорусский рубль сейчас переоценен к корзине иностранных валют и прежде всего к доллару и евро, но степень этой переоценки будет снижаться по мере роста влияния внешних ограничений на сальдо внешней торговли.
Чтобы преодолеть эти тенденции, правительство запланировало ряд мер. Среди них финансовая поддержка экспорта в рамках реализации указов от 24.09.2009 № 466 и от 25.08.2006 № 534, упрощение таможенного контроля и оформления импортируемой продукции, снижение ставок ввозных таможенных пошлин, тарифные льготы на товары критического импорта, реструктуризации таможенной задолженности ряд мер по облегчению расчетов, легализация параллельного импорта, дополнительные преференции для автоперевозчиков, сельхозпроизводителей и ПВТ. К сожалению, инструменты, казавшиеся вполне годными 10-15 лет назад, могут оказаться куда менее эффективными из-за санкций, под которые попадают именно те финансовые институты, которые должны поддерживать экспорт. К тому же принятие и внедрение любых мер требует времени, а нужны они были еще в феврале. Впрочем, масштаб санкций и их косвенные эффекты было трудно предвидеть, а потому планируемые решения все равно придется корректировать – по мере появления новых сюрпризов на всех направлениях…